Междусобойчик националистов о сказочном городище

Археолог Альфия Султанова, которая в 2000-е годы непосредственно занималась раскопками Городища, объяснила участникам круглого стола, чем этот объект уникален, и рассказала историю его изучения.

Альфия Султанова (далее – А.С.): Памятник был открыт Петром Ищериковым в конце 50-х годов. Первые публикации о нем принадлежат ему и Ниязу Мажитову. Затем его изучал Овсянников. В начале 2000-х годов, когда началось строительство гаражей для Кабмина республики и памятник был частично разрушен, в дело вступили представители БашГУ. В 2004 году провели большую конференцию и выделили деньги на охранные раскопки. В 2006 году мы впервые зашли большой группой на территорию, которая была освобождена от хозяйственных построек. Деньги пришли очень поздно, раскопки начались в конце октября и продолжались до конца декабря.

Этот год показал нам уникальность памятника, потому что глубина культурных слоев была чрезвычайной, находили золотые вещи даже на том небольшом раскопе. С 2007 до 2011 год мы копали памятник ежегодно силами студентов и сотрудников университета. Первый год крупномасштабных раскопок был для нас очень трудным. Каждый день приходили проверяющие, от нас требовали освободить территорию от самого памятника. Нам выделили студентов БГПУ и колледжей. Работа шла дикими темпами, но при этом памятник был очень сложным. Мы откровенно не понимали, какой это многометровый культурный слой. Большая площадь была вскрыта в тот год, было очень много находок, но при этом мы допустили ряд откровенных ошибок, не рассматривалась горизонтальная стратиграфия. Мы приглашали специалистов из Москвы и Казани, чтобы они показали, как и что мы копаем, оценили памятник. С 2008 года начали копать уже с большим пониманием.

На территории Башкирии такого памятника ни в каком виде нет вообще.

Это уникальный археологический объект, относящийся к ранней городской культуре на Южном Урале.

Рамиль Рахматов (далее – Р.Р.): Альфия Ниязовна, поясните, пожалуйста, почему Городище является именно памятником городской культуры, а не крепостью, например? Какие признаки для этого необходимы? Ведь существуют поселения, не уступающие ему размером.

А.С.: Само понятие города в древности и современности, в евразийских степях и Западной Европе очень сильно различается. Для городского населения характерна особая архитектура. В Городище плотная квартальная застройка, мощные городские стены, выстроенные буквой М. Вокруг основного замка находится то, что в Средней Азии называли «акром», а на Руси – «детинцем». Вокруг первых русских детинцев развивался город как таковой. Имелась большая сельская округа, которая поставляла продовольствие и кормила жителей. Наши оппоненты говорят, что города должны занимать очень большие площади. Сохранились карты XVIII века, согласно которой эта территория занимала около 4 га.

Здесь находился ремесленный центр. Мы нашли металлургическое и керамическое производства, остатки ювелирной мастерской с заготовками и золотой проволокой. Все говорит о том, что население занималось ремеслом. Поселение возникло как военный и политический центр, когда сюда пришли представители турбаслинской археологической культуры. Это пришлое население, которое должно было как-то управлять местным бахмутинским населением.

Если учитывать все эти признаки (военно-политический центр, ремесло, застройка и архитектура, сельская округа), то напрашивается вывод: это ранняя городская застройка. В середине 1-го тысячелетия нашей эры на территории Уфы возникло городское поселение.

Мы с самого начала говорили, что памятник заслуживает создания на его базе музея «Древняя Уфа». Руку к этому приложил Нияз Абдулхакович Мажитов. Он был очень настырным и продавил идею в органах власти. Но понимание идеи музея у руководства и у нас с ним несколько различается. Не в концептуальном смысле, скорее в управленческом. Мы думали, что это будет центр, который объединит археологов в едином научном и лабораторном пространстве. Думали, что будут созданы лаборатории (в первую очередь керамическая и металлургическая). Они смогли бы обслуживать частные нужды всех археологов Южного Урала и готовили специалистов.

Когда директором была назначена Гаухар Тимерхановна Батталова, оказалось, что она видит возможности и цели этого музея совсем не так. До сих пор в музее нет ни одного археолога- медиевиста. С 2012 года кого только они не приглашали, были и наши выпускники, и бронзоведы. Чтобы вырос археолог, его надо холить и лелеять с первого курса, должно быть индивидуальное обучение.
Поэтому отсутствие медиевиста в музее меня просто шокирует.

Вот приходят на памятник наши выпускники. Они чего-то насмотрелись у нас, и им ничего не стоит раскопать все на штык. Только вот цельной картинки в голове нет. Музей сообщил, что организовал выставку к юбилею Мажитова. Видела я ее, даже волосы дыбом встали. Они не знают, что они имеют.

Например, берестяной туесок. Такие есть только в Новгороде, это наш эксклюзив. Они реконструировали костюм местного жителя из всего, что имелось. Но они не понимают, что все эти элементы находятся в разных хронологических и культурных полюсах.

Р.Р.: Альфия Ниязовна, понимаю, что вы можете много говорить с болью о происходящем, но я прошу вас прокомментировать следующее. Как нам сообщают руководство музея и Башкультнаследие, принято решение ограничить изучение памятника камеральными исследованиями и создать небольшую реконструкцию Городища на условном квадрате 5 на 5 метров. Вы согласны с таким подходом?

А.С.: С камеральными исследованиями согласна. Сейчас нужно максимально ограничить доступ к памятнику. Копать там просто некому, специалистов нет, а портить и уничтожать его я бы не позволила. Но я категорически против уменьшения территории памятника. За стенами Городища постоянно обнаруживаются находки. Вся эта территория заселена, но хотя бы в существующих пределах памятник должен быть сохранен.

Р.Р.: Данир Ахмадеевич, на территории памятника начинали строить гараж для Кабмина, а потом там появились высотные дома. Как все происходило?

Данир Гайнуллин, директор Научно-производственного центра при Башкультнаследии (далее – Д.Г.): Все это было при моих предшественниках. Я пришел в наше учреждение в 2010 году, и в этот же год мы определили границы территории памятника. Вопрос о застройке был снят. Сейчас памятник входит в реестр памятников Минкульта РФ.

Р.Р.: Территория памятника по документам – это одно. В археологическом смысле она шире и сейчас проходит под домами. Допустим, через несколько лет ветхие дома будут сносить. Станет ли эта территория объектом для археологов или будет сразу застроена?

Д.Г.: В 2016 году были приняты поправки в ФЗ №73 «Об объектах культурного наследия». По ним любые работы на любых территориях начинаются с заключения госэкпертизы об объектах археологического наследия. Хозяйствующий субъект за свой счет проводит ее у федеральных экспертов. В случае обнаружения чего-либо проводятся охранные археологические раскопки либо прекращается любая деятельность.

ПроУфу
Оригинал публикации

Источник

Предложить новость

Междусобойчик националистов о сказочном городище

Последние новости

Школьники из Альшеевского района посетили Центризбирком республики

Управление напоминает о необходимости предоставления отчетности за 2024 год

По иску Управления ликвидирована некоммерческая организация

Подготовку к посевной кампании-2025 обсудили в Стерлитамакском районе Башкортостана

Комментарии (0)

Добавить комментарий

Категории